Деревянный загородный дом для семьи в Канаде

В определенном смысле суть проекта заключается во взаимосвязи между необходимостью создания темпоральности для каждой построенной структуры, вписывания концепции пространства во времени или, по крайней мере, в ожидании времени.

1.

Деревянный загородный дом для семьи в Канаде
Участок является частью проекта недвижимости на подступах к городу Сен-Совер в Лаврентийских горах. Этот район находится во втором кольце отдаленных поселений Монреаля, жители которого решили поселиться, чтобы сочетать образ жизни в естественной среде (в горах) с удобствами небольшого регионального городка. Они также решили сделать свой проект многопоколенческим, выделив места для бабушек и дедушек и их детей. Таким образом, существует временная взаимосвязь, которая представляет интересную проблему для дизайна пространств этой резиденции. Архитектор заинтересован в изменении характера программы, состава семьи и расположения жителей в помещениях, которые со временем неизбежно изменятся в пределах комплекса. Проект вращается вокруг этих временных отношений, структурируя способ реализации, связанный с топографическими особенностями, а не с логикой односемейного рядного жилья, типичного для пригородных территорий. Морфология проекта существенно отличает более постоянные элементы дома, выполненные из бетона, от более эфемерных компонентов из дерева. Подобно скульптурному барельефу, главными осями движения на участке становятся две оси композиции комплекса. Различные бетонные подпорные стены, площадки и переходные лестницы устанавливают новую топографию на участке, окончательно структурируя то, что будет дальше. Глубокие геотермальные скважины «закрепляют» композицию в устойчивости и удовлетворяют потребности в энергии метафорически, а не строго технически.

Затем на внешнюю поверхность этой новой топографии кладут три деревянных объёма, чтобы приспособиться к изменяющемуся характеру программы. В нестабильном положении они консольно закреплены на бетонных конструкциях и направлены в противоположные стороны. Таким образом, этот комплекс отличается от традиционной композиции загородного особняка, которая часто имеет очень чёткую выраженность между передним и задним фасадами в ущерб боковым стенкам. Вместо этого дом стремится установить более открытые отношения с участком в более широком смысле, морфология здесь пытается с помощью нескольких пилообразных узоров и небольших открытых подпространств установить разнообразное прочтение ландшафта, независимо от структуры участков или отдельного компонента ландшафта. Идея предпочтения единой точки зрения на ландшафт (в качестве доминирующего наблюдателя), кажется, свидетельствует о повторяющейся архитектурной проблеме, результатом мышления, которое отдаёт предпочтение зданию как «объекту». С этой точки зрения, пространства проектируются в отсутствие реальности, как она предлагается, во всей её двусмысленности и нестандартности, узаконивая стилистический (то есть канонический) подход вместо подхода, основанного на изменчивости формы. И снова проблема заключается не в том, чтобы работать с двусмысленностью ради двусмысленности, чтобы сделать её «стилем» как таковой, а в том, чтобы принять долю изменчивости, предлагаемую бесконечными конфигурациями реальности.

Есть несколько входов в здание без определенной иерархии. В соответствии с ландшафтом, эти подходы имеют плавную связь с нижними пространствами, где дифференциация внутренней транспортной системы здания стремится задействовать неиерархические отношения с ландшафтом (см. типичный пригородный контекст соседних структур). Только центральное пространство, расположенное на пересечении трёх деревянных конструкций, представляет собой место встречи трёх поколений, населяющих комплекс. Метафорически это место встречи, «общественное место», материально вписанное в неизменность минеральной структуры. Это основа комплекса, вписанного в движение. Эта возможность перемещения между внутренней и внешней частями здания включает в себя тип открытого использования, возможность реконфигурации использования пространств с течением времени, как если бы каждая из трёх структур могла быть переконфигурирована в соответствии с изменениями использования.